Единственный изъ всѣхъ оленей ставшій одомашненнымъ животнымъ и тѣмъ самымъ избѣжавшій опасности уничтоженія, въ отличіе отъ вымирающаго лося. Подобно лосю сѣверный олень не отличается изяществомъ. Въ особенности неуклюжа голова съ широкой, угловатой мордой. Широкія, глубоко расщепленныя копыта съ небольшими боковыми пальцами напоминаютъ таковыя лося по способности далеко раздвигаться на ходу и издавать особый трескъ (послѣдній объясняютъ внутреннимъ движеніемъ суставовъ). Менѣе тяжелый, съ болѣе широкими копытами сѣверный олень легко удерживается и на снѣгу тамъ, гдѣ тяжелый лось проваливается сквозь него. Эта способность сѣверныхъ оленей двигаться не прогрузая и по снѣгу, и по моховымъ болотамъ дѣлаетъ возможнымъ обитаніе ихъ въ тундрѣ, представляющей зимою снѣжную пустыню, а въ теченіе немногихъ лѣтнихъ мѣсяцевъ — болотистую степь. Но и помимо собственно передвиженія, широкія копыта позволяютъ пользоваться ими какъ лопатами, для вырыванія моха изъ-подъ снѣга. Разгребаніе послѣдняго обычно производится передними копытами, а не рогами, какъ то думали, основываясь на раскидистой ихъ формѣ и на томъ, что развиваются они, какъ у самцовъ, такъ и у самокъ. О присутствіи подъ снѣгомъ корма сѣверный олень отлично узнаетъ чутьемъ и никогда не шаритъ понапрасну тамъ, гдѣ его нѣтъ. Такому совершенству обонянія соотвѣтствуетъ хорошее развитіе ноздрей, покрытыхъ шерстью для защиты противъ холода при доставаніи корма изъ-подъ снѣга (у животныхъ въ болѣе тепломъ климатѣ, у ланей и косуль, поверхность носа голая и влажная). Защитой противъ холода является и остальная шерсть животнаго — густая, рыхлая, оберегающая отъ полярной стужи и своей окраской, то коричневато-бурой, то бѣлесоватой, совпадающая съ цвѣтомъ тундръ, каменистыхъ грядъ и мшистыхъ валуновъ. Въ отдѣльныхъ мѣстностяхъ, какъ на Уралѣ и въ Сибири, сѣверный олень спускается далеко къ югу, выбирая мѣстожительствомъ вершины горъ или густые кочковатые лѣса. Лѣтъ 20 съ небольшимъ тому назадъ олень этотъ встрѣчался кое-гдѣ въ Нижегородской, Ярославской и Владимірской губерніяхъ, указывая на первоначально болѣе широкое распространеніе этого животнаго, водившагося нѣкогда почти по всей Европѣ. Въ это отдаленнѣйшее время сѣверный олень являлся лишь предметомъ для охоты, облегчавшейся его необычайной стадностью. Эта привычка собираться въ многочисленные табуны содѣйствовала также ихъ одомашненію, облегчавши самую поимку, какъ и пріобщеніе къ животнымъ, ранѣе прирученнымъ. Это прирученіе, впрочемъ, и теперь еще весьма несовершенно. Помимо болѣе разнообразной масти одомашненный олень существенно не отличается отъ дикаго ни по строенію, ни по духовнымъ качествамъ. Это пугливое и непривѣтливое существо, цѣнимое лишь за тѣлесныя достоинства. Неприхотливый въ отношеніи климата и пищи, обитая въ мѣстностяхъ, гдѣ невозможно содержанiе овецъ, рогатаго скота и лошади, успѣшно замѣняя ихъ въ домашнемъ обиходѣ жителей полярныхъ странъ обоихъ полушарій, сѣверный олень — хорошій образецъ начальной, первобытной формы прирученія животнаго, еще не подчиненнаго духовной власти человѣка.